О концентрации собственности в области телевидения

Анета Гонца, эксперт в области средств массовой информации

Этот комментарий будет посвящен теме концентрации собственности в области телевидения, которая актуальна по крайней мере по трем причинам. Во-первых, потому что это явление приобрело поистине угрожающие масштабы, во-вторых, потому что только законодательство о телевидении и радио содержит положения, касающиеся прозрачности собственности и устанавливающие границы, позволяющие избежать концентрации собственности и/или контроля в данной области и, в-третьих, потому что именно телевидение является главным источником информации для граждан Республики Молдова.

(…)

Итак, в вопросе концентрации собственности имеют значение число и характер владельцев телеканалов, что особенно важно для малых рынков, и этот основополагающий аспект чаще всего становился и становится предметом обсуждения в среде широкой общественности. Как случилось, что концентрация собственности в области телевидения зашла так далеко, похоже, знают все: проевропейские силы, возникшие в образе принца на белом коне после восьми лет неокоммунизма, в 2010 году внесли изменения в Кодекс о телевидении и радио, согласно которым одному владельцу могут принадлежать не две, а пять лицензий на вещание в одной административно-территориальной единице или районе. В последовавшие за этим годы и произошла «великая концентрация собственности», и в 2014 году оказалось, что четыре из пяти телеканалов с национальным покрытием (то есть вещающие более чем на 60% территории страны) принадлежат одному человеку, видному члену одной из политических партий. Тем не менее, только в ноябре 2015 года, после вступления в силу поправок, призванных обеспечить прозрачность собственности, подтвердились эти и другие подозрения относительно наличия «кровосмесительных связей» между владельцами крупных телеканалов, политикой и бизнесом. В духе борьбы с монополиями в области телевидения и радио парламент в 2016 году принял поправки, в числе прочих предусматривавшие возврат к прежней практике, когда одному владельцу могло принадлежать не более двух лицензий на вещание в одном районе. В мае 2017 года, после вступления в силу изменений, согласно которым владельцы должны были отказаться от «лишних» лицензий до истечения срока их действия, единственный гражданин, которого касались эти изменения (лидер ДПМ), передал лицензию на два из четырех принадлежащих ему телеканалов. Координационный совет по телевидению и радио заявление о передаче лицензии немедленно принял, после чего два телеканала перешли в собственность компании, принадлежащей одному из советников председателя ДПМ. Таким образом, политик подчинился закону. Так же строго соблюдая законодательные нормы, ограничивающие количество лицензий или предусматривающие прозрачность собственности, другие крупные телеканалы служат интересам тех или иных политических сил (так, официальные владельцы трех телеканалов прямо или косвенно связаны с партией, которую возглавлял нынешний президент страны, а еще по крайней мере три телеканала приближены либо к политикам, либо к предпринимателям с политическими амбициями/связями).

При этом, несмотря на все несовершенство нынешнего законодательства, благодаря внесенным в него поправкам мы смогли узнать, в чьих руках сконцентрированы телеканалы. В итоге, к концу 2017 года, в преддверии очередной избирательной кампании, нам известно о наличии по крайней мере двух полюсов концентрации собственности в области телевидения, которые, строго соблюдая установленные законом нормы относительно количества лицензий и прозрачности собственности, могут оказать решающе влияние на формирование общественного мнения.

Концентрация производства медийного контента

Тем не менее, тот факт, что два телеканала принадлежат одному владельцу, а еще несколько – его приближенным, сам по себе не означает, что они смогут решающим образом влиять на формирование общественного мнения. Опасность возникает и/или возрастает тогда, когда это сопровождается явлением, которое немецкий эксперт Андреа Чепек (Andrea Czepek) называет «концентрацией контента», что ведет к «деформации свободного рынка идей». Эту теорию красноречиво подтверждает наличие упомянутых выше двух полюсов. Небольшой анализ, проведенный в сентябре 2016 года, показал, что темы, заголовки, текст и видеоряд в основных выпусках новостей, которые транслировались в течение пяти дней по четырем телеканалам, принадлежащим одному владельцу (председателю ДПМ), совпали на 99%. Для сравнения мы изучили выпуски новостей, прошедших по этим же четырем телеканалам в сентябре 2017 года, после того как лицензии на два из них были переданы другому владельцу и, соответственно, теперь они принадлежали двум разным людям.

Из ±200 новостных сюжетов, показанных по этим четырем телеканалам в течение пяти дней, ±180 транслировались по всем четырем телеканалам с небольшими изменениями в заголовках и/или в содержании. Более того, по крайней мере два сюжета из каждого выпуска новостей были взяты с «конкурирующего» телеканала, в том числе в качестве главной новости. Достоверно определить, какой из четырех телеканалов является «лабораторией» по созданию доброй части материалов со схожим содержанием, которые затем транслируются по всем остальным каналам, не представляется возможным, однако то, что эти сюжеты идут по всем четырем телеканалам говорит о наличии очевидной связи между ними. Таким образом, после того как на бумаге прежний владелец отказался от двух из своих четырех телеканалов на деле мало что изменилось. Подобным образом действуют и три других телеканала, прямо или косвенно принадлежащие лицам, приближенным к ПСРМ. Мониторинг главных выпусков новостей, вышедших в течение пяти дней (в ноябре 2017 года), показал, что два из этих трех телеканалов (принадлежащих одному владельцу) транслируют не только один и тот же контент, но и совершенно идентичные выпуски новостей, которые идут из одной и той же студии, с одним и тем же ведущим, с той лишь разницей, что выпуски новостей одного из телеканалов немного короче. Телеканал-дублер не дает никаких ссылок на источник материалов, при этом сюжеты идут с совершено одинаковым текстом, видеорядом и заголовком. Репортеры используют микрофоны другого телеканала и представляются просто журналистами, не называя телеканал, на котором работают. Третий телеканал, принадлежащий другому владельцу, но приближенный к той же партии, производит собственные материалы, которые, однако, несут тот же посыл, разве что некоторые материалы подаются в более развернутом виде и/или дробятся на несколько более мелких сюжетов. Допускаем, что и в первом, и во втором случае между телеканалами на совершено законных основаниях налажено тесное сотрудничество, однако в обоих случаях совершенно четко прослеживается элемент концентрации контента, что ведет к искажению «свободного рынка идей» в силу представления ограниченного числа мнений и суждений. (…)