Родика Маху, главный редактор «Jurnal de Chișinău»: «Как бы то ни было, я уверена в будущем печатной прессы. В действительно демократическом обществе всегда найдется несколько профессионалов, заинтересованных в том, чтобы все начать сначала»

В конце августа исполняется 25 лет со дня провозглашения независимости Республики Молдова, а также отмечается праздник «Лимба ноастрэ». 25 лет – это возраст зрелости. А как развивалась и взрослела в этот период пресса в Молдове? Как можно охарактеризовать ситуацию в области масс-медиа по прошествии 25 лет независимости Республики Молдова?

Почему сейчас у нас пресса «частично свободная», а Молдова продолжает опускаться в международных рейтингах свободы прессы? Почему при наличии сотен медийных учреждений в Молдове нельзя говорить о настоящем плюрализме СМИ? Как объяснить тот факт, что после десятилетий тоталитаризма и цензуры мы продолжаем сталкиваться с концентрацией СМИ? Сколько времени еще нужно для того, чтобы у нас прессу признали в качестве четвертой власти, как во всем цивилизованном мире?

Портал «Media Azi» обсудил эти вопросы со своими приглашенными – экспертами в области масс-медиа, лидерами общественного мнения, руководителями медийных учреждений, журналистами. В этом месяце мы ежедневно представим вам их мнения, чтобы вместе очертить как можно более реалистичную картину отечественных СМИ по прошествии 25 лет независимости.

Media Azi:   «Jurnal de Chișinău» был одной из первых газет на румынском языке, появившихся в Кишиневе после провозглашения независимости Р. Молдова. Оглядываясь назад, какие годы Вам кажутся лучшими для газеты и, соответственно, какие времена были самыми сложными?

Родика Маху:  В момент своего появления (29 октября 1999 года), «Jurnal de Chişinău» («JC») был единственной независимой газетой в Молдове, с четко сформулированной редакционной политикой, свободной от внешнего вмешательства, будь то идеологического или экономического. Рискуя обидеть некоторых коллег, мне кажется, что первый состав редакции имел непревзойденный порыв, и его объединяла связь, которую в последующие годы все сложнее получить. Речь идет об эффекте единства команды, который ощущают и ее члены, и читатели. Что касается меня, я работаю в «JC» второй срок. Из 17 лет, которые «JC» исполняет в октябре, я провела здесь 14. Первый раз я работала в «JC» с сентября 2000-го по ноябрь 2001-го. Это был начальный период, с серьезными финансовыми сложностями, с задержками зарплаты на несколько месяцев. Удивительно, но никто не ушел из газеты по этой причине. Я параллельно работала с Валом Бутнару и еще несколькими коллегами в газете «Flux», пока наиболее здравомыслящие не ушли оттуда до того, как «Flux» превратился в партийную развалину.

Таким образом, «JC» расцвела в период информационного вакуума, когда рынок жаждал независимую прессу, после разочарования, оставленного прискорбным фиаско нескольких медийных «проектов» румынского выражения, исходно подававших надежды. Помимо этической реабилитации журналистской профессии, которую привнесла газета «JC», Вал Бутнару, будучи гениальным менеджером, привнес новое дыхание в формы, форматы и жанры прессы. Возможно, некоторые забыли, но именно «JC» основала первое Интернет-телевидение, до появления в Молдове новостных телеканалов.

Вернемся, однако, к первым годам работы «JC». Это был особый период в журналистской жизни Кишинева и Молдовы. Период подражания и раскованных энергий, которые, вспоминая прошлое, меня впечатляют. Мне кажется, в те времена команда за короткое время стала широко признанной на медийном рынке – Вал Бутнару, Аурел Корнеску, Николае Негру, Игорь Нагачевский, Мариана Арсене, Виталие Кушнир, Вирджиния Продан, Алина Гуцу, Константин Кеяну, Игорь Пынзару, Наталия Хадыркэ, Людмила Костин, Наталия Косташ и др. Оглядываясь назад, мне кажется, что это один из самых неблагоприятных и сложных периодов этой публикации, который сохранится в истории бессарабской прессы. За прошедшее время, здесь писали и продолжают писать очень хорошие журналисты, среди которых – Ирина Некит, Раиса Лозински, Михай Жумугэ, Нина Негру, Мариана Рацэ, Виталие Хадей, Лена Негру, Светлана Коробчану, Виктория Попа, Каролина Кирилеску, Нина Тофан, Илие Гулка, Светлана Панца, Марина Лица, Надежда Рошковану и др. Некоторые из них пустили корни в «JC», другие последовали закону круговорота журналистов в природе. С 2004 года (после забастовки у «Телерадио-Молдова», в которой я участвовала) и по сей день, я работаю в «Jurnal de Chişinău».

Media Azi: Вы уверены в завтрашнем дне? Каким Вы видите будущее печатных СМИ в Молдове, в том числе будущее «Jurnal de Chişinău»?

Родика Маху: А кто в нем уверен? Иногда мне кажется, что хоровод перехода на цифровой формат, в который мы втянуты, кажется, вопреки нашей воле, подчеркивает ненадежность нашей ситуации, ускоряя ее исход. А исход заключается как раз в возвращении к классической форме газеты, бумажной. С новостями из проверяемых источников, с настоящими репортажами, с интервью, полученными у выдающихся личностей, придерживающихся темы и честными, без слухов и грязных домыслов, с яркими авторами рубрик, которых ищут за достоверность мнений, основанных на объективных явлениях и фактах, а не на указаниях и продажности необъявленным хозяевам, которые тем не менее известны всем.

Как бы то ни было, я уверена в будущем печатной прессы. В действительно демократическом обществе всегда найдется несколько профессионалов, заинтересованных в том, чтобы все начать сначала.

Media Azi: Как Вы объясняете тот факт, что спустя 25 лет независимости страны наша пресса сохраняет статус частично свободной?

Родика Маху: Я работаю в прессе уже 35 лет. Это достаточный стаж для того, чтобы утверждать, что по сути здесь ситуация не очень изменилась. Во-первых, не была проведена люстрация, которая совершенно необходима. И я сомневаюсь, что в ближайшее время найдется политическая воля для такого шага. Запретные темы сохраняются.

Думаю, можно переадресовать этот вопрос КСТР: Как его члены объясняют предоставление лицензии Радио Спутник и закрытие радио «Vocea Basarabiei» в одно и то же время? Может тем, что у одного слишком тяжелая российская поддержка, которую невозможно игнорировать, а другое умирает вместе с заключением его хозяина в тюрьму?

Пока некоторые журналисты будут брать политиков в крестные отцы (или хотя бы желать этого), свободной прессы не будет. А сайты, появляющиеся сейчас десятками, погибнут анонимными, по причине отсутствия интереса к ним или отсутствия электроэнергии.

Другими словами, пока какой-либо профессионал будет хотеть основать газету и издавать ее без того, чтобы компрометировать свое имя, но не сможет ее содержать, у нас не будет свободной прессы. Все так просто.