03 July 2020
774 reads
Вопрос: Мы опубликовали журналистское расследование о незадекларированном имуществе государственного служащего, в которое также включили ряд фотографий, заимствованных с его страницы в «Facebook». На изображениях запечатлён служащий во время многочисленных отпусков, окруженный предметами роскоши. После публикации материала в нашу редакцию поступило исковое заявление. Фигурирующее в статье лицо ссылается на то, что путём распространения фотографий, его право на уважение частной жизни было нарушено. Могут ли нас привлечь к ответственности за использование изображений, размещенных в социальных сетях лицами, выполняющими публичные функции?
Ответ: Текущая национальная[1] и международная[2] нормативная база гарантирует всем лицам право на уважение частной и семейной жизни и, вместе с этим, устанавливает ряд ограничений их права на свободу выражения мнения.
Таким образом, лицо не может утверждать, что его право на уважение частной и семейной жизни было нарушено в следующих случаях[3]:
Ответ: Текущая национальная[1] и международная[2] нормативная база гарантирует всем лицам право на уважение частной и семейной жизни и, вместе с этим, устанавливает ряд ограничений их права на свободу выражения мнения.
Таким образом, лицо не может утверждать, что его право на уважение частной и семейной жизни было нарушено в следующих случаях[3]:
- информация была распространена с выраженного[4] или молчаливого[5] согласия лица;
- информация была получена в общественных местах, когда человек действительно не мог рассчитывать на уединение;
- общественная заинтересованность[6] в её получении превалирует над заинтересованностью соответствующего лица в ее неразглашении.
Уточним, что к категории информации о частной и семейной жизни может относиться любая информация – включая изображения, о семейной и домашней жизни, переписке и ее содержании, здоровье и физических недостатках, сексуальной ориентации и интимных отношениях, а также о поведении лица в условиях, когда оно разумно рассчитывает на уединение[7].
Исходя из выводов ЕСПЧ в своей судебной практике, а также из конкретных обстоятельств дела, мы делаем вывод, что информация о частной жизни чиновника была получена средством массовой информации в публичном пространстве. «Facebook» – это социальная сеть, которая по своей природе предназначена для публичного доступа пользователей[8] и отвечает юридическим требованиям в отношении публичности сайта. Исходя из этого, чиновник не мог разумно рассчитывать на уединение и, следовательно, он не может заявлять, что СМИ нарушило его право на неприкосновенность частной жизни.
Вместе с тем, ограничения права на неприкосновенность частной жизни оправданы как особенностями качества темы статьи, так и повышенным интересом общественности, желающей получить информацию о происхождении незадекларированных финансовых ресурсов государственного служащего.
Кроме того, напоминаем, что при осуществлении свободы выражения мнения о частной жизни и семье определённых категорий лиц, СМИ пользуются дополнительной гарантией[9]. Эта гарантия предполагает, что если публичные фигуры[10] или физические лица, выполняющие публичные функции[11], сами привлекают внимание к тем или иным аспектам своей частной и семейной жизни, средства массовой информации имеют право исследовать эти аспекты.
В заключение, мы приходим к выводу, что в данном случае средство массовой информации не может быть привлечено к ответственности за нарушение права на неприкосновенность частной жизни по следующим соображениям:
Исходя из выводов ЕСПЧ в своей судебной практике, а также из конкретных обстоятельств дела, мы делаем вывод, что информация о частной жизни чиновника была получена средством массовой информации в публичном пространстве. «Facebook» – это социальная сеть, которая по своей природе предназначена для публичного доступа пользователей[8] и отвечает юридическим требованиям в отношении публичности сайта. Исходя из этого, чиновник не мог разумно рассчитывать на уединение и, следовательно, он не может заявлять, что СМИ нарушило его право на неприкосновенность частной жизни.
Вместе с тем, ограничения права на неприкосновенность частной жизни оправданы как особенностями качества темы статьи, так и повышенным интересом общественности, желающей получить информацию о происхождении незадекларированных финансовых ресурсов государственного служащего.
Кроме того, напоминаем, что при осуществлении свободы выражения мнения о частной жизни и семье определённых категорий лиц, СМИ пользуются дополнительной гарантией[9]. Эта гарантия предполагает, что если публичные фигуры[10] или физические лица, выполняющие публичные функции[11], сами привлекают внимание к тем или иным аспектам своей частной и семейной жизни, средства массовой информации имеют право исследовать эти аспекты.
В заключение, мы приходим к выводу, что в данном случае средство массовой информации не может быть привлечено к ответственности за нарушение права на неприкосновенность частной жизни по следующим соображениям:
- Фотографии были получены в виртуальном пространстве и чиновник не мог разумно рассчитывать на уединение;
- Общественная заинтересованность в получении информации о возможном противоправном обогащении превалирует над заинтересованностью соответствующего лица в ее неразглашении.
- Опубликовав изображения, государственный служащий сам привлёк внимание к своей частной жизни и позволил СМИ расследовать аспекты, включенные в опубликованную статью.
Рубрика «Юрист прессы» была создана Центром независимой журналистики, с целью поддержать деятельность журналистов и средств массовой информации, предоставляя им правовые решения, адаптированные к каждому конкретному случаю. В каждую пятницу Вы можете узнать ответы на вопросы, связанные с защитой чести, достоинства и профессиональной репутации, доступом к информации, правом на частную жизнь, с правовым статусом СМИ, авторским правом и т. д. Ответы, которые были даны в рамках этой рубрики ранее, Вы можете найти здесь.
[1] Часть (1) статьи 10 Закона о свободе выражения мнения: предусматривает: «Всякое лицо имеет право на уважение своей частной и семейной жизни»;
Статья 28, Конституция Республики Молдова: «Государство уважает и охраняет интимную, семейную и частную жизнь».
Статья 28, Конституция Республики Молдова: «Государство уважает и охраняет интимную, семейную и частную жизнь».
[2] П. 1 статьи 8, Конвенция о защите прав человека и основных свобод (ЕКПЧ): «Каждый имеет право на уважение его личной и семейной жизни (...)».
[3] Части (2) – (3) статьи 10 Закона о свободе выражения мнения;
[4] Выраженное (прямое) согласие – любое письменное, устное или невербальное проявление, которым лицо ясно и недвусмысленно выражает своё желание распространять информацию, касающуюся его семьи или его личной жизни.
[5] Молчаливое согласие – выражение желания, которое подразумевается и принимается как таковое, будучи не выраженным словами;
[6] Общественный интерес – это интерес общества (а не чисто обывательское любопытство) к событиям, относящимся к осуществлению публичной власти в демократическом государстве, или к другим вопросам, естественно привлекающим внимание общества или его части;
[7] Статья 2, Закон о свободе выражения мнения ;
[8] Существующий пользователь – возможный «друг»; новый пользователь – потенциальный «друг» или пользователь «посредник»;
[9] Часть (3) статьи 11 Закона о свободе выражения мнения;
[10] Публичная фигура – лицо, выполняющее публичные функции, либо иное лицо, которое в силу своего социального статуса или положения либо других обстоятельств привлекает к себе общественный интерес;
[11] Лицо, выполняющее публичные функции, – физическое лицо, осуществляющее государственные властные полномочия (исполнительные, законодательные или судебные), либо юридическое лицо, оказывающее общественно полезные услуги, либо физическое лицо, осуществляющее руководство юридическим лицом, оказывающим общественно полезные услуги, или его подразделением;