Факультет журналистики как часть цепи жизненных парадоксов (рассеянные мысли)

Несколько лет назад после защиты дипломной работы один из выпускников пожелал сказать несколько слов членам экзаменационной комиссии. Он рассказал, что в этот же день один из его приятелей и сосед по съемной квартире, который в этот же день сдавал экзамен в другом учебном заведении, спросил его, сколько он заплатил, чтобы получить проходной бал и когда услышал в ответ, что тот не заплатил ничего, был крайне удивлен. И этот выпускник поблагодарил нас за то, что на факультете журналистики не берут взяток. Я услышал то, чего услышать не ожидал, потому что ненормально благодарить за то, что нормально.
 

Однажды на расширенном заседании совета факультета я имел неудовольствие присутствовать при «публичной расправе». Один из преподавателей обнаружил в работе студента плагиат. И призывал всех найти способ по изощреннее «покарать преступника». Нет никаких сомнений в том, что плагиат достоин осуждения. Но так же достойно порицания и наше неумение давать студентам практические задания, исключающие саму возможность плагиата.
 

На другом факультете журналистики, где я проработал один год, студенты, бывало, не приходили на занятия целыми группами. В один из таких дней я уже было собрался уходить, как дверь открылась, а вошедший сообщил, что пришел проверить, на месте ли преподаватель. Я ответил, что на месте нет студентов! «Студенты нас не интересуют – они оплатили контракт. Для нас главное, чтобы на месте были преподаватели». Итак, мне платили за присутствие… Проверки, несомненно, нужны, но, быть может, стоило бы проверять, сколько настоящих профессионалов своего дела готовит факультет? Ведь задача факультета – готовить специалистов, а не выпускников с отметками. И тогда, возможно, будут пользоваться спросом не только преподаватели, соблюдающие дисциплину, но и преподаватели, обладающие знаниями и внушающие уверенность в своей способности «ковать кадры», и тогда не будет нужды их проверять, заглядывая в аудитории во время лекций. 
 

Во время одной из перемен ко мне подошли две студентки с просьбой рассудить их: каждая из них написала по одной новостной статье и обе получили одинаковые оценки. Студентки недоумевали: «Вы учили нас «убивать» прилагательные в новостях. Одна из нас их «убила», другая нет. Но оценки мы получили одинаковые». Этот случай выявил, вероятно, худший из показателей – низкий уровень профессиональной компетентности профессорско-преподавательского состава. Подготовка профессионалов предполагает и наличие единого свода знаний. А иначе что же получится, если будущему водителю внушить, что на красный свет светофора он может делать что пожелает?! Все мы разные, у каждого из нас разный опыт, разные знания, убеждения и т.д. Но если говорить о передаче знаний будущим специалистам, то свод знаний должен быть единым – только так можно добиться хорошего результата.
 

Во время одного из заседаний сената университета я встретил в коридоре студента-гагауза, который, как я знал, был членом сената и спросил у него, почему он не в зале заседаний. Тот ответил, что оказался от своего места в сенате, так как его мнение никому там не интересно. Помимо ректора, проректоров, деканов и докторов наук в сенат входят и студенты, в том числе представители национальных меньшинств. Как демократично! И как от такого можно отказаться? Возможно, студент чего-то не понимал. Но это маловероятно. Совсем мало...
 

В одной из групп меня как-то попросили отложить начало лекции минут на пять, чтобы подождать одну из студенток. До этого студенты слушали лекции в другом учебном корпусе и их одногруппница,  девушка с ограниченными возможностями, не успела добраться из одного корпуса в другой. Ей на костылях предстояло преодолеть по лестнице еще три этажа. В корпусе, где располагается факультет, есть лифт. Только он не работает. Еще там есть забор. Красивый, железный. Есть в нем и студенты с ограниченными возможностями. А вот лифта нет…
 
Пожалуй, на этом я прерву цепь моих рассеянных мыслей. Это я могу. Но цепи парадоксов я не прерву. Это не в моих силах.